Живые. Живые цветы. Живые колосья. Мало кто может понять насколько удивительна и не постижима живая природа. Мало кто может представить, какое это чувство дышать воздухом, пропитанным поздней весной, когда последние лучи солнца кидают прощальные взгляды на землю, обещая вернуться с утра пораньше. Это кажется иногда столь повседневным, что и не замечаешь великолепия, не замечаешь красоты. А она вот — вокруг нас, только руку протяни. Владислава даже и подумать не могла насколько широки поля, насколько свеж воздух. В горах дышать тяжело, в горах дышишь по иному, а здесь... Непередаваемые ощущения.
Она ушла. Она ушка как можно дальше от города, где суета — это залог жизни. Она ушла не от людей, а от домов. Собаки лают на неё, неприветливо рыча. А каменные и деревянные избы вгоняют в тоску. Слишком свободна. Птица высокого полета, пусть никогда и не оторвётся от земли. Всё слишком странно, всё слишком запутанно.
"Живые." - так непривычно, скрывает очередной цветок и совершенно плевать что там думают духи природы. Из цветов плетут венки на Купала, а если у кого-то праздник раньше? Если у неё сегодня праздник души? Что же делать с вами, духи? Что же? Пропустить это тихое ворчание мимо ушей? Или есть вариант по лучше? Лучше прикройте глаза, духи. Забудьте на минуту кто вы есть и что вы делаете в этом мире. Закройте и представьте. А она пока уйдет, бредя босыми ногами по земле. И вовсе не холодно ногам и не больно. Так легко и непостижимо. Другая вселенная. Другая жизнь. Хочется танцевать, может быть даже петь. Хочется жить, а не существовать в черно-белом мире где краски поблекли и выцвели. Где звуки оглохли, а эхо охрипло. Сколько можно загонять себя в узкие рамки. Сколько можно поддаваться этому миру, который хочет править в одиночку не давая жить.

Жить. Жить. Жить.

Медная уже давно потеряла дорожку, которая вела через поля, да и не старалась отыскать её. Она шла не задумываясь о конечной точке своего путешествия, не о том, что возможно ходит кругами, не о том, что может заблудиться. Есть в жизни моменты, когда думать вообще не хочется. И совсем не потому, что устал — просто не время для мыслей. Мысли — надоедливые тараканы, которые поганят, портят мир, жизнь, существование. Ах, если бы человек был безмозглым существом, он бы смог целиком и полностью ощутить красоту этого мира. Он бы не думал об окружающих, о себе. Брал бы что ему надо и не расходовал лишнего.
Но это не важно. Этот мир ей нравился больше. Он был похож на сказку, на волшебную сказку. На сон. И не надо говорить, что каменные девы не видят снов. Мы этого не знаем. Быть может им сняться цветы по ночам, или люди. Не могла же она просто так сорваться с места из одного любопытства. Не могла же. Не стоит делать столь поспешные выводы. Не надо.
Она срывает цветы, не каждый попавшийся, а словно бы выбирает, который красивее, какой глядит на неё. В воздухе кружится надоедливая мошкара, путается в волосах, из-за чего с непривычки приходится вечно кого-нибудь вытаскивать. Скромный букет полевых ранних цветов лежит на сгибе локтя. Владислава смотрит то вдаль, то себе под ноги, чтобы не упасть где-нибудь, да об кочку не споткнуться. В сгустившихся сумерках легко потеряться а у поля ни конца, ни края, как у моря-океана. Пора кажется и поворачивать, да вот только не смеет, не смеет. Хочется ей до дороги дойти, чтобы потом та вывела её куда-нибудь. А куда... Духи подскажут.

Отредактировано Владислава Медная (2011-11-19 01:00:48)